- Регулус, а ты будешь моим парнем? - возведенные глаза к старинному потолку школы, и парень следует вниз по ступеням. На нем черная толстовка старого потертого вида, совсем не свойственная чистокровному потомку рода волшебников. Досталась та ему от какого-то спортсмена маггла, который приехал туристом и остановился недалеко от их небольшого, но уютного благодаря маме Барти, домика. Прошлым летом, когда наигранная нелюбовь к магглам закончилась, Крауч младший даже ненадолго сдружился с приезжим мальчишкой, который был младше на пару лет самого Барти, да и в целом сильно ниже. Но им было забавно вместе, они обшарили местные магазинчики, купались в ближайшем холодном озере северного Уэльса. Барти казался тому немного странноватым, что неудивительно из-за магической школы, да и сам студент Слизерина был не особо осведомлен о подробностях жизни в маггловском мире. В целом они провели потрясающие две недели вместе после чего Барти снова загрустил и начал писать ежедневные письма своему лучшему другу - Регулусу Блэку.

Как лучшему? Ну, лучшему. А как другу? ... Мысли оборвались, потому что другом Барти называл его разве что прилюдно, но уже давно не в своей голове. Его лучший друг и объект его восхищения, любви, преданности, восторга и трепета. Столько одновременно чувств парнишка испытывал к кудрявому темноволосому сокурснику, что порой ему казалось, что скоро разорвется. Иногда думалось, что все пройдет с возрастом. Но с каждым годом становилось только тяжелее. Особенно, когда Барти повзрослел и первый раз начал дрочить в душе, а еще когда понял, что это можно делать под образ его друга.

Словно мальчики нравились всегда. Мальчик, мой мальчик.

Барти уже пару недель после получения метки Пожирателей Смерти обдумывал, как же ближе подойти к другу и признаться в своих таких долгих, и нежных чувствах. Но как признаться, когда вы оба из чистокровного бла, бла, бла рода и общество настолько гетеросексуально, что даже не признает наличие геев среди всех. Хотя казалось бы, я сам парочку встречал. Чего только Барти не видел в детстве на всяких приемах, куда он ходил со своей милой матушкой. Та часто приговаривала, что все это разврат и содомия, даже простые поцелуи на людях. А отец и того отмахивался от разговоров про любовь, считая, что все это странные стечения обстоятельств и не более. Тогда Барти так сильно поругался в очередной раз со своим отцом из-за того, что посчитал, что его мать обозвали "стечением обстоятельств". Получив привычный удар ладонью по лицу, Барти только сплюнул кровь на любимый отцом, притащенный из миссии с Египта, ковер и пошел прочь в свою комнату. Их взаимоотношения привели к тому, что сын сделал все наперекор родителю и ушел в Пожиратели Смерти добровольцем. Ладно, не только из-за отца я туда попал.

- Крауч, прочь с дороги, - Мальсибер толкнул того плечом, когда поднимался по лестнице, мрачный и грубый. Барти хоть и нередко встречал его в таком состоянии, но сегодня он будто с цепи сорвался. Нападал на младшекурсников, плевался ядом и делал вид важнее директора. - Не широкий, подвинешься, - Крауч крикнул ему вдогонку, а потом увидел вечно следовавших рядом Снейпа и Эйвери. О, а вот и свита. Парню в лицо ударил сильный запах сигарет и алкоголя, который и не был противен, но сейчас ему хотелось совершенно не таких удовольствий.

Регулус. Его мальчик, увлеченный учебой и иногда теряющий время. Мальчик, на коленях которого Барти так любил засыпать. Мальчик с волшебно-нежными кудрями на голове, которые неловко мог поглаживать парень в моменты их общей эйфории. Касался так ласково, но одновременно старался делать это незаметно.

Барти часто записывали в геи, были совершенно правы, однако, он никак не добавлял и не опровергал эту информацию. Сам лишь открыто флиртовал с представителями обоих полов. На Слизерине о Барти ходили слухи, как о странном, местами не от мира сего, мальчишки, который получил такую кличку за то, что мог смеяться невпопад, а еще виртуозно разыгрывать партии в шахматы, озвучивая фигуры на доске. Словно они живые. А Барти нравилось, когда они получали свои истории в партиях. Каждая следующая не напоминала предыдущую.

Так и повелось: странный местами шизофреничный мальчишка с манией к парням. Некоторые сокурсники и не только обходили Барти стороной, правда Краучу было все равно. Он никогда не чувствовал себя отщепенцем, скорее наоборот, разбавлял язвительную Слизеринскую тусовку своими "умными" комментариями. Страшно представить, что же думали остальные факультеты про Крауча.

В детстве отец обвинял свою жену в том, что их сын растет очень непохожим на остальным. Иногда игнорирующий принятые обществом нормы поведения, Барти сильно вынуждал отца прикрываться перед остальными, что сын просто... не повзрослел. Но с каждым годом он только подогревал в отце утверждения, что сын сходит с ума в буквальном смысле. Однако, тот все еще оставался одним из лучших студентов Хогвартса, а еще с матерью вел себя менее диссоциально. Поэтому, как бы его отец не стыдился собственного сына, тот по-прежнему являлся его единственным наследником. И как бы ничего страшного, но Крауч старший правда играл в это любимое всеми чистокровное правило: "передать сыну наследство, фамилию, любимое дело". А на деле из общего у них только фамилия. Какое любимое дело? Работу в Министерстве? Ну да.

Дойдя до слизеринской гостиной, Барти буквально прислонился лбом к холодной тупиковой стене. Прикрыв глаза, он легонько стукнулся лбом о стену еще раз, а лишь только потом прошептал пароль, который выучил за последние две недели. Скоро его должны были сменить, но пока парень наслаждался, что не нужно запоминать новый.

В комнате стоял приглушенный зеленый оттенок. Вечно темные подземелья не обладали таким количеством света, как большинство помещений в школе. Барти это одновременно и нравилось в определенные моменты, и раздражало. Он частенько сбегал на школьные подоконники. Там его можно было найти задумчивым и виртуозно вращающим в руках волшебную палочку.

Пройдя мимо парочки слизеринцев, учившихся уже с самого утра, он закатил глаза к потолку. - Вы уверены, что не сбежали с Рейва? - он нарочно вырвал учебник у младшекурсника. По-моему со второго года обучения. И пролистал до той странице, где был открыт. - Не убегут от тебя формулы по зельеварению, проветрись лучше сходи, подкати к какой-нибудь девочке или мальчику, только не тухни под слоями пыли из библиотеки в выходной, - Барти ухмыльнулся и подмигнул слизеринцу, который возмущенно поднялся с дивана и вытянул руку вперед, желая получить учебник обратно.

- Зануда, - сам Крауч учился можно сказать превосходно, часто забивал на учебу, делая все наперед или узнавая от преподавателей следующие темы. Тогда он позволял себе прогулять парочку уроков, даже освободить несколько вечеров под собственные нужды. Вот тогда он и любил нагло ложиться на колени к читающему Регулусу.

- Блэк, надеюсь ты еще не ушел на завтрак, а то там все настолько не вкусно, что предлагаю свалить в Хогсмид и поесть там, - Барти ввалился в их спальню, буквально толкая дверь плечом. Искусственный свет от школьных лампочек ударил прям в лицо, и парень зажмурился, а когда смог привыкнуть к нему, то понял, что в их спальне с Регулусом, самого Блэка то и нет, зато слышится звук воды из ванной комнаты.

Когда Регулус стал старостой, его распределили в двухкомнатную спальню, куда под странным взглядом Слагхорна притащили и лучшего друга Блэка - Барти. Парнишка той же ночью с таким радостным визгом прыгнул на кровать, смотря на своего однокурсника с благодарностью, выкрикивая о том, что наконец-то они остались одни без всех этих рож, которых хватает и на школьных парах.

- Регулус! - Барти присел на идеально заправленную кровать, отмечая в очередной раз, как Блэк похож с теми ребятами, сидевшими за учебниками в выходной. Правильный зануда. Мой. Он никогда себе не признается, что сам то любил утопать в учебе и проводить за ней все время, просто делал это на неделю вперед, а потом ныл, что все вокруг какие-то занятые. А еще слизеринец ненавидел делать все в последний момент и старался не допускать таких вещей, как доделывать домашние задания в последний день перед сдачей преподавателю.

Барти прикусил губу, тяжело вздыхая грудной клеткой. Как будто туда налили зелье смерти и плюсом ко всему подожгли. Горло раздирало по кускам, а сердце начало бешено стучать, когда парень осознал, что хотел сказать своему другу. Уши покраснели и стали горячими, он коснулся их своими пальцами, растирая еще больше. Откровенно нервничая, Барти не понимал, сколько еще времени пройдет прежде, чем Регулус выйдет из душа и спасет своего друга от позора признания. Ведь перед Барти стоял ужасный выбор: признаться и потерять лучшего друга, или все-таки подождать с признанием и наслаждаться их прекрасной дружбой. Почему-то он был уверен, что Регулус даже скажет, что он помолвлен с детства и это какая-нибудь девица из Франции. Из древнего чистокровного рода. Мысленно процитировал Вальбургу Блэк сам Барти. Когда он в последний раз видел эту женщину на каком-то из больших приемов, он случайно подслушал ее разговор с какой-то женщиной, которая уточняла про старшего сына Вальбурги. Та всеми способами пыталась скрыть побег Сириуса из дома, но насколько знал Барти от Регулуса, то его старшего брата просто вычеркнули из семьи за тот поступок, и в целом, на этом дело закончилось. Но было одно но: все свое нутро Вальбурга спустила на своего младшенького. О чем Барти даже высказал Сириусу, который в очередной раз проходил со своей компанией мимо сидящего на подоконнике, самого слизеринца. Тогда они не просто подрались, но и Поттеру пришлось оттаскивать Сириуса от Барти. В ответ на тираду о том, какой Блэк мудак, а не брат, он услышал тривиальное: "не лезь не в свое дело". Да, куда уж ближе, чем не мое. Барти, который видел бесконечные шрамы на спине и руках Регулуса от его чокнутой матери. Барти, который влез защищать Регулуса, будучи у него дома. Барти, который высказал Ориону, какой он бесхребетный отец. Который нашел своего друга в крови в его комнате, лежащего на полу, когда пролез в окно на площади Гриммо. Конечно, куда уж мне. Поучи еще. Конечно, Крауч не мог не отметить, что с уходом Сириуса, Регулусу стало намного хуже.

Барти встал с кровати, потирая горячими ладонями лицо, задумываясь, что делать дальше. Он так сильно надеялся найти Регулуса где-то на кровати, уже одетого, которому он выпалит свои слова и скорее всего сбежит, а теперь план рушился по кусочкам и от этого состояние волшебника ухудшалось в какой-то геометрической прогрессии.

Заглянув под собственную кровать, задрав покрывало, Барти улыбнулся спрятанной там бутылки огневиски в каком-то деревянном ящике с кучей барахла, привезенного из дома. Такую конспирацию для алкоголя Крауч проводил специально для домовиков, а то потом наслушаться тирад от декана совсем не хотелось. Даром только, если не вызовет родителей в школу.

Откупорив бутылку, тот сделал небольшой глоток, который обжег горло, а потом хотел было еще, но остановился, подумав про то, что своим пьяным состоянием может только навредить ситуации.

- Так, - вздохнув еще раз полной грудью, Барти передернуло так сильно, что аж неприятно защемило правое плечо, но парень не обратил на это внимание и резко снял толстовку с себя, бросив на кровать. Решившись с тем, что он представил в своей голове, парень выдохнул и без привычного стука вошел в ванную.

Регулус стоял к нему спиной, обнаженный он смачивал мочалку и водил по своим плечам. Явно о чем-то задумался. Барти часто отмечал такие заторможенные действия у лучшего друга, когда тот или решал в уме сложную задачу или придумывал новый абзац для эссе, играл с ним в шахматы. Но сейчас Барти волновало не то, о чем думает Регулус, а то, как он стоит перед ним обнаженный. Кровь явно начала отливать от мозга к члену, который привстал на эту картину совершенно автоматически. Барти медленно сглотнул и такой же осторожной, бесшумной поступью пошел в сторону Блэка. Боролся с самим собой он ровно секунду прежде, чем нагло коснуться горячими губами шеи. Руки стали исследовать мокрое худощавое тело, Барти смелел с каждым действием и уже вплотную прижался к Блэку со спины своим же обнаженным торсом. Он решил не давать возможности Регулусу быстро очнуться и продолжил активные действия. Но без сильного напора, лишь нежные, трепетные, пока мягкие движения. Пальцы Барти начали скользить к паху, едва задев член, парень издал полустон, слетевший с губ. Настолько Краучу понравилось то, что он творил с другом, что подумал будто может кончить только от того, как коснулся мужской плоти любимого человека.

Поочередно сняв свои ботинки, Барти оставшись с голыми ногами, осторожно залез в теплую ванную и встал под льющуюся воду вместе с Регулусом. Его пальцы левой руки подцепили подбородок Блэка, и парень наконец-то решился на поцелуй. Внезапный, получившийся резким, Крауч столкнулся с Регулусом лбами, но все это нивелировалось ощущениями от поцелуя, где сам Регулус скорее всего опешил от всего происходящего, но Барти же это только сильнее завело. Он прижался своим телом к другу, прижимаясь к его тазовой кости своим членом, выпирающим сквозь школьные брюки, которые он нацепил первыми, что попались под руку, когда пошел прогуливаться утром по прохладному замку, чтобы проветрить голову. Проветрился.

Улыбнувшись собственным мыслям, Барти спустился поцелуями от губ до шеи, не решился прикусить, хотя ему хотелось стонать в полный голос лишь от прикосновения к этой коже. Сейчас она ему и правда казалось такой, как описывали другие всех этих чистокровных аристократов - белой с некоторым блеском. Барти скорее отмечал, что на вкус она была слаще, чем представлялся в самых грязных мечтах и снах с участием лучшего друга.

Его руки спустились с талии на ягодицы, сжав их, Барти отпустил и только сейчас начал отходить от дичайшей эйфории, которой ему подарил Регулус только тем фактом, что не заорал и не выкинул того из душа в ту же секунду. Парень решился на другое, испугавшись вновь встречаться взглядом с Блэком - он встал сначала на одно колено, а потом уже и на оба. На уровне глаз Барти оказался член, который он тут же обхватил пальцами одной руки, мягко следуя вдоль ствола. Не имея никакого опыта, Барти лишь совершал действия, который претворял в жизнь вместе с собой наедине.

Обхватив член ладонью и преследуя от основания к головке, парень оголил головку и аккуратно лизнул своим языком, пройдясь по уздечке снизу. Он вспоминал, что пальцами ему нравилось там касаться себя. Поэтому решился повторить, но исследовал что-то новое с любопытством, но без сильного напора. Страх все еще очень сильно преследовал Бартемиуса.

Когда он наконец осмелел, то обхватил член губами, при этом не оставляя язык без действия. Хватило лишь секунды, и парень захотел большего. Он прошелся влажным языком, хотя куда уж влажнее в душе, по основанию члена, спустился к мошонке и лизнул там, отодвигая набухшую плоть в сторону. Там все было мягко, как и должно быть при теплом душе. Барти улыбнулся даже тогда, ведь словно изучал что-то новое для себя. Он сам даже почувствовал, как мокро стало не только от воды, но и от того, что из его члена все-таки полилось небольшое скопление семенной жидкости. Хотя как таковой разрядки Барти не получил, лишь стало немного больно.

Барти слегка отвлекся на это, а потом вернулся к ласкам своего друга. Второй ладонью он обхватил ягодицу Регулуса, сжимая и не давая сильно двигаться, пока сам обхватил губами уже не только полностью головку, но и проталкивая член поглубже в рот. Он искренне надеялся, что делал все хорошо и не смел сильно надеяться, что Регулусу будет также приятно, как самому Барти, однако он правда старался.

Он обхватил член у основания ладонью и слегка натянул крайнюю плоть, чтобы головка приятно касалась самой глотки, упиралась в нее. Следом же парень поигрался с головкой и собственными щеками, надеясь, что от их соприкосновения Регулусу станет приятнее, все-таки там было помягче. Барти и правда исследовал своего друга по-новому, словно изучал с другой стороны. И никогда бы не мог подумать, что ему настолько понравится стоять перед тем на коленях и буквально отсасывать.

Ладонь с ягодицы переместилась на мошонку, которую он поглаживал и приподнимал, стараясь касаться именно этого места очень ласково. С членом набирал обороты, уже не играя так нежно, а скорее потихоньку увеличивал, как и саму скорость, так и насколько плотно сжимал губами возбужденную плоть.